История Калбинур Сиддик вновь обнажает масштаб и жестокость репрессивной политики, проводимой властями Китая в провинции Синьцзян против тюркоязычных этнических групп. 55-летняя учительница из Урумчи оказалась в самом сердце организованной там лагерной системы — сначала как свидетель, а потом как жертва. Сегодня Калбинур живёт в Европе и говорит вслух то, о чём не могут рассказать сотни тысяч людей, оставшихся в Синьцзяне: о боли, унижении и насилии, ставших частью государственной политики.
«Я умоляла не вести меня на операцию. Говорила, что сама больше не хочу и не могу иметь детей. Но меня всё равно стерилизовали», — начинает свою историю 55-летняя Калбинур Сиддик, этническая узбечка и бывшая преподавательница китайского языка из города Урумчи в китайской провинции Синьцзян на юго-востоке Китая.
Речь идёт о процедуре, через которую, по информации правозащитников и очевидцев, прошли тысячи женщин и девушек, оказавшихся в заключении в так называемых в лагерях политического перевоспитания или, как Калбинур, вынужденных работать в этих учреждениях.
«Некоторым девушкам давали таблетки, которые приводили к резкому и необратимому прекращению менструации. Меня отвезли в больницу и подвергли операции по стерилизации», — рассказала Калбинур Балканской редакции РСЕ/РС во время визита в Сараево, где она выступала на конференции, посвящённой памяти жертв геноцида в Сребренице, на тему «геноцида уйгуров» в Синьцзяне.
Калбинур Сиддик, этническая узбечка, которая была вынуждена работать в так называемых в лагерях политического перевоспитания в КНР. Сараево, Босния и Герцеговина, 4 сентября 2025 года
Информация о лагерях в этой китайской провинции начала просачиваться в 2016 году. Сообщалось, что в эти заведения принудительно массово помещают уйгуров, казахов, кыргызов и представителей других этнических групп, преимущественно исповедующих ислам и проживающих в Синьцзяне.
Ещё в 2018 году представители комитета ООН по искоренению расовой дискриминации заявляли, что в лагеря могли поместить до миллиона человек. До осени того года Китай отрицал существование этих учреждений, а признав, заявил, что они представляют из себя «образовательные центры» и их цель — «борьба с экстремизмом и радикализацией».
В 2022 году Управление ООН по правам человека опубликовало документ о «серьёзных нарушениях прав» тюркоязычных этнических групп в Синьцзяне.
В ответ Пекин заявил, что Китай права всех жителей региона о соблюдаются. Китайские власти назвали доклад «безосновательным» и частью «западной кампании по сдерживанию Китая».
Учительница в лагере
Калбинур недавно стала гражданкой Нидерландов, где проживает уже несколько лет. Поездка в Сараево стало для неё первым выездом за границу в качестве подданной этой страны.
А восемь лет назад она всё ещё была в родном Синьцзяне, где, окончив колледж, затем работала учителем китайского языка в начальной школе в Урумчи.
Однажды, в феврале 2017 года, Калбинур вызвали в местные органы власти. Там, по её словам, секретарь местной ячейки Коммунистической партии сообщил, что ей предстоит новое назначение — обучать «неграмотных людей».
«Нам дали бумаги на подпись. Мы даже не смогли их прочитать», — рассказывает Калбинур, которая в тот момент и представить не могла, свидетельницей чего ей предстоит стать.
Когда документы были подписаны, представитель партии велел хранить всё в секрете. По словам Калбинур, чиновник обратился лично к ней.
«”Учитель Ка, у вас ведь дочь в Нидерландах? Вы знаете, Китай и Нидерланды очень близки, мы можем вернуть вашу дочь обратно”. Он шантажировал меня с самого начала», — вспоминает Калбинур.
Вскоре с ней связался полицейский, которому поручили сопровождать её к новому месту работы и обратно.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Атмосфера страха в Синьцзяне и молчание Центральной Азии. Интервью с директором уйгурского конгрессаЖенский и мужской лагеря
Калбинур работала в двух лагерях. Сначала — в мужском. По её словам, там она стала свидетельницей унижений и пыток.
«Людей связывали и заставляли ползти в “классы”. Их мучили во всех смыслах. Иногда я слышала крики и мольбы о помощи из соседних комнат», — вспоминает она.
Заключённые, по её словам, были уйгурами из разных частей региона.
«Не только религиозные учёные или имамы, но люди самых разных профессий: профессора, академики, бизнесмены, филантропы, доктора наук, даже те, кто учился за границей, — говорит Калбинур. — Этим людям не нужно было никакого “дополнительного образования” — большинство из них были высокообразованными. Их единственная “вина” заключалась в том, что они были уйгурами».
Через полгода Калбинур перевели в женский лагерь. Там, по её словам, содержались женщины в возрасте от 14 до 40 лет.
«Их всех принудительно стерилизовали. Им давали неизвестные таблетки, которые останавливали месячные. Даже девушкам, которые ещё не были замужем», — рассказывает она.
Калбинур особенно запомнилась одна сцена: девушка на носилках.
«Она выглядела как мёртвая. Ей было не больше 19 лет. Думаю, это было из-за таблеток, которые их заставляли принимать. Организм не выдержал», — говорит она.
Она добавляет, что уйгурские женщины гордятся своими длинными и густыми волосами.
«Но в лагере пожилым женщинам полностью обрили головы, — рассказывает Калбинур. — Там происходило много ужасного, но это было самое страшное и очевидное».
Сотрудник китайской полиции, который связался с Калбинур через мессенджер WeChat, когда она уже была в Нидерландах, и потребовал, чтобы она прекратила рассказывать о том, что происходит в концентрационные лагеря КНР
Первые сообщения о стерилизации
Первые публикации о мерах китайских властей по насильственному контролю роста населения в Синьцзяне появились летом 2020 года.
Расследования немецкого исследователя Адриана Зенца и агентства Associated Press показали, что Китай снижает уровень рождаемости в регионе с помощью проверок на беременность, принудительной установки внутриматочных спиралей, стерилизаций и даже абортов для сотен тысяч женщин.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Мы позорно бездействуем перед лицом злодеяний в Синьцзяне»В отчётах говорилось, что их запугивали, отправляли в тюрьму за рождение более двух детей.
Меры привели к резкому падению показателей рождаемости: в Хотан и Кашгар рождаемость с 2015 по 2018 год сократилась более чем на 60%. В целом по Синьцзяну рождаемость снизилась почти на 24% только в 2019 году, в то время как по Китаю в среднем падение составило 4,2%.
По словам Зенца, «население, которое растёт медленнее, легче контролировать в рамках стратегии Пекина по принудительной социальной инженерии в этом регионе».
Зенц обнаружил также, что подавление рождаемости среди коренных этнических групп Синьцзяна сочеталось с притоком мигрантов из числа этнических китайцев.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Вестей нет». Этнический казах и гражданин Казахстана поехал в Синьцзян, пересёк китайскую границу и исчезБолезнь и принудительная пенсия
Всего в лагерях Калбинур проработала около девяти месяцев. В итоге её здоровье не выдержало.
«Я постоянно испытывала боли. Из-за психологического давления и стресса я сломалась и попала в больницу», — рассказывает она.
После её принудительно отправили на пенсию. Хотя обычно сделать это можно после 30 лет стажа, Калбинур вынудили уйти после 28 лет работы — якобы из-за того, что она больше не могла выполнять обязанности.
«В конце и меня стерилизовали. Перевязали фаллопиевы трубы. Это необратимо», — говорит Калбинур.
По её словам, всё пережитое оставило неизгладимый след, и ощущение бессилия и беспомощности не оставляет её по сей день.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Не могу забыть тех, кто остался в заключении». Переживший пытки в Синьцзяне казах продолжает борьбуКак ей удалось покинуть Китай?
Выезд за границу для уйгуров в Китае фактически невозможен и колоссально затруднён для представителей других исповедующих ислам этнических групп.
Калбинур утверждает, что ей помогло то, что она по происхождению узбечка.
«Мой [бывший] муж — уйгур. Поэтому ему сразу сказали, что он даже мечтать о поездке за границу не может. А мне позволили подать документы», — рассказывает она.
Их дочь живёт в Нидерландах, где вышла замуж в 2018 году, но на свадьбу мать не пустили.
Лишь в январе 2019 года, после приглашения от дочери, ей удалось подать заявление, чтобы получить национальный паспорт, который позволил бы ей выехать за границу.
«Мне сказали: “Ты узбечка, можем рассмотреть”. А мужу грубо ответили: “Ты уйгур — убирайся, паспорта у тебя не будет никогда”».
Процесс занял девять месяцев и 15 дней.
На фотографии запечатлена семья Калбинур Сиддик и мужчина, назначенный китайским правительством в качестве «опекуна» её семьи, что является обычной практикой в КНР
По словам Калбинур, помогли связи старшего брата, который более 40 лет проработал на госслужбе.
«Но главное — я была узбечкой. Будь я уйгуркой, я бы никогда не выехала», — считает она.
Калбинур удалось выехать в Нидерланды, где она вскоре начала открыто говорить о пережитом. После этого, по её словам, на неё начали оказывать давление.
Ей писали через китайский мессенджер WeChat, вызывали на беседы её находящегося в Синьцзяне мужа, угрожали: «Замолчи. Если будешь слушаться, поможем мужу уехать к тебе или вы сможете быть вместе».
«Я отказалась. Сказала: делайте что хотите, молчать я не буду», — говорит Калбинур.
Вскоре мужу пришлось официально развестись с ней. Теперь они не общаются.
Сейчас Калбинур живёт в Нидерландах, в доме у моря. Она счастлива и с гордостью показывает внучку на экране телефона.
«Благодарю Аллаха и Нидерланды за то, что я наконец живу нормальной жизнью рядом с дочерью», — говорит Калбинур.
Конференция в Сараево
Конференция, которая прошла 4 сентября в Сараево и на которой выступала Калбинур, была организована Campaign for Uyghurs и Центром уйгурских исследований. Она была посвящена 30-летию геноцида в Сребренице и нынешним нарушениям прав уйгуров в Синьцзяне.
Законодатели, дипломаты, учёные, выжившие и активисты связали трагедии прошлого с современными преследованиями.
Выступающие напоминали: молчание позволяет истории повторяться. Сребреница и Синьцзян — это один и тот же узор угнетения и этнического уничтожения.
Организаторы призвали международное сообщество к срочным действиям, солидарности и ответственности перед уйгурами.
На сегодня власти в нескольких странах мира были приняты документы, признающие политику китайских властей в Синьцзяне «геноцидом», в том числе Госдепартамент США, парламенты Канады, Нидерландов, Литвы и Франции.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Лагерь сломил мой дух». Казахская поэтесса — о заключении в Синьцзяне ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Труп девушки», «черный мешок» и «стул тигра». Истории узников лагерей в Синьцзяне ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «ООН признала ужасные преступления в Китае». Выходцы из Синьцзяна приветствуют новый доклад